ещё мог быть здесь с тобой на равных. Ты привёл его ко мне, да? Ты нашёл его для меня.
— Нет!!! — Анри яростно обернулся, — Я не собирался приводить его к тебе. И не смей его трогать!
— М-м… Обещаю подумать над этим, если ты вернёшься. Когда ты вернёшься.
— Я не вернусь. Никогда! Ты слышал? Убирайся!
— Он не вернётся, — меня самого удивило собственное спокойствие. Но ведь это всего лишь сон, разве нет?
Теперь Этьен смотрел на меня. Он рассматривал, склонив голову на бок и чуть улыбаясь:
— Ты действительно выглядишь так, как сейчас? М-м… неплохо. Но Анри красивее. Намного. А вот как насчёт таланта?
— Ты убил наших родителей, похитил моего брата. И причастен к смерти других людей. Ты должен сидеть в тюрьме, в психушке или вовсе… сдохнуть. И я постараюсь, чтобы так оно и вышло.
— Вот как? — из его голоса исчезла мягкость, как и улыбка с лица, — Мой маленький Виктор. Что ж, давай поиграем. Это будет забавно. И твоя ставка, сдаётся мне, больше, чем моя.
Этьен повернулся к Анри, и голос его снова стал обволакивающе мягким:
— Я жду тебя, мой дорогой.
Анри покачал головой, не в силах что-то произнести.
— Тогда я приду сам. И заберу тебя и его.
— Нет! — во взгляде Анри ненависть мешалась с отчаянием.
— Ты же знаешь, тебе будет лучше со мной. Ты не сможешь без меня.
— Он не вернётся, — чёрт, и почему я не мог сказать ничего другого.
— Вернётся, — Этьен мягко улыбнулся, — если не хочет сойти с ума.
Злость, казалось, заполнила меня всего. Я хотел обрушить мироздание на этого ублюдка. Пусть провалится в тартарары!
Земля задрожала под ногами. Воздух пошёл рябью. Всё вокруг словно покрылось волнами, стремившимися к Этьену. Но… достигнув его, волна разрушения остановилась. Он самодовольно улыбнулся:
— Не ты один здесь Мастер сновидений.
Я непонимающе взглянул на Анри. Он стоял, бессильно и безвольно опустив голову и руки, и избегая смотреть на меня:
— Я обязан защищать его.
— Нет! Ты ничего ему не должен! — я не понимал, как Анри мог даже подумать об этом.
— Его подсознание с тобой не согласно, — мягко сказал Этьен, глядя на меня
Как бы мне хотелось заткнуть этот улыбающийся голос.
Словно в ответ на мои мысли, Этьен добавил стали в свои интонации:
— Ты уже проиграл, Виктор.
— Не дождешься, — я схватил Анри за руку и вынырнул с ним из сна.
Так вот он какой, значит. Этьен. Он существует. Я был почти уверен, что это не проекция, созданная Анри. Слишком самостоятелен и осязаем. С какой-то стороны это и лучше — значит, Анри не выдумал его и не сошёл с ума. Но это значит, что Этьен — реальная угроза и не только для нас.
Я повернулся к Анри: он сидел рядом со мной на диване, погружённый в какие-то свои печальные размышления.
— Есть что-то ещё, что я должен знать?
Он виновато взглянул на меня:
— Я рассказал всё — что знал и мог. Мне и в голову не пришло, что ты решишь напасть на него!
— А как ещё я могу защищать тебя?
Анри раскрыл было рот, но так и ничего не сказал. Лишь отвернулся, подтянув колени к груди и обхватив их руками. Он вёл себя как капризный обиженный ребёнок. И всегда был таким. Но… могу ли я винить его, что он таким и остался?
— Прости. Прости меня, — я старался говорить как можно мягче.
Он повернулся ко мне — печальный, не то ангел, не то демон с картины художника-романтика:
— Нет, это ты меня прости. Я… Я должен вернуться к нему.
— С ума сошёл?!
Анри покачал головой, на удивление спокойный, почти отрешенный:
— Пока нет. Но, видимо, мне это предстоит — с ним или без него. Но хотя бы до тебя он не доберётся. А мне уже не спастись.
Он избегал моего взгляда.
— Даже не смей так думать! Мы найдём выход. Пока ты не сдался — ты не проиграл.
Анри все же взглянул на меня:
— И как долго мы сможем не спать?
— М-м… просто не будем спать в одно время с ним, — я улыбнулся простоте этого решения.
— Ага, спать тогда, когда он активно бодрствует — значит, быть уязвимым перед ним в реальности. Он заявится, когда мы заснём.
Но, все же, в голосе брата появились признаки жизни.
— А мы будем спать по очереди, — я закивал головой, стараясь поддержать в Анри эту слабую искру сопротивления.
Он задумался. Затем пожал плечами:
— Ладно, давай попробуем. Мне особо нечего терять. А вот тебе…
— А мне главное — тебя не потерять.
— Ну и кто из нас сумасшедший? — Анри улыбнулся, — Ладно, тогда ты ложись спать. А я буду бодрствовать и охранять тебя.
— М-м-м… — мне совсем не хотелось оставлять его одного.
— Хоть один из нас должен выспаться. Чтобы нормально соображать.
— Ничего, если я одну ночь не посплю, — я был полон сил и оптимизма, — Ничего со мной не случится. А дальше придумаем что-нибудь.
— Ты боишься, что я сбегу? Или боишься спать, когда я рядом? — Анри старался говорить спокойно. Но вышло нервно и резко.
— Анри, это паранойя.
— Она самая. Ну так можешь привязать меня — чтобы я ничего не натворил, — голос его задрожал.
Замерев, я смотрел на него:
— Он… привязывал тебя?
— Нет! — злость Анри улеглась так же быстро, как возникла, сменившись бессильным отчаянием, — Ему не было нужды. Мои узы — здесь, — он ткнул пальцем себе в лоб. И добавил, глядя мне в глаза:
— Вик, у тебя есть пистолет?
На какое-то мгновение мне захотелось застрелить его за такой вопрос. Как раз этого он и хотел.
Анри пожал плечами и отвернулся:
— Это бы решило все проблемы.
Я молчал. Что мне делать: заорать на него? Ударить? Это вызвало бы новую вспышку истерии? Может быть, истерика лучше апатии. Но мне не хотелось ни того, ни другого. Я хотел встряхнуть его, чтобы он проснулся и ожил. Но я понимал, что это вряд ли случится прежде, чем я выгоню Этьена из его головы.
Я тихонько коснулся его волос. Я гладил его по голове, как в детстве, когда он расшибал себе коленки или его обижал кто-то в школе. Анри сидел неподвижно, глядя в никуда. Потом лицо его исказилось, и он разрыдался, уткнувшись мне в плечо. Хорошо бы напряжение ушло из него с этими слезами.
Мы лежали рядом на диване, и я рассказывал Анри обо всём, что произошло со мной за эти годы — просто, чтобы отвлечь его и скоротать время до утра.
